Расскажу о случае из начала моей аналитической практики. Как-то на одной из сессий женщина рассказывала про покупку новой машины, и когда мы выходили из кабинета, предложила мне оценить ее достижение. Это было еще в первый год, я тогда арендовала кабинет с почасовой оплатой. Часто бывало так, что я выходила из него вместе с пациентами. А пациентка была очень настойчива. И, представьте, я пошла с ней на парковку, хотя мне нужно было вообще в другую сторону. Не знаю, зачем.
Но потом мне было очень неловко. Казалось, что я нарушила незыблемые законы психоаналитической этики. Никто ведь не должен видеть, как аналитик выходит из кабинета. Он должен быть нейтральным. И никаких диалогов с пациентом вне анализа! А меня вот пограничная пациентка сманила, соблазнила… Я ответила на требование…
Я настолько сильно себя накрутила, что на супервизию шла в жуткой тревоге. Собиралась рассказать группе о том, какой я злостный нарушитель. Не помню точно, что мне на это сказали. Кажется, что-то про пограничность пациентки. Здесь важно другое.
Когда я сама стала супервизировать случаи коллег, я обнаружила, что самая большая тревога начинающего касается несоответствия профессии. Как если бы в ней были прочные истины, выбитые на камне. Такой канон, который нужно соблюдать вплоть до каждой запятой. И каждый шаг в сторону от этих истин делает человека профаном, или еще хуже — нарушителем, проступок которого можно приравнять к расстрелу невинных. Новичками это ощущается именно так.
В своих консультациях я выделила отдельный формат, где можно обсудить начало практики. Там речь идет не столько о конкретных инструментах, сколько о вопросах вроде “кто я?”, “как мне быть аналитиком в моей собственной манере?”. В психоанализ как правило приходят люди с некоторым опытом за плечами — с первым образованием, навыками, способностями. С тем, что можно обернуть на пользу новой профессии и усилить начальную аналитическую позицию. Остается лишь подумать, как.
Еще у меня на супервизиях часто звучат вопросы: “А мне уже можно заниматься продвижением, я уже настоящий аналитик? Я же ещё ничего не умею…” Я отвечаю обычно, что научиться нереально, если не начать. Стараюсь показать, как важно заниматься своим продвижением, говорить о себе и о своей практике, то это обязательно нужно делать. Не все же всяким волшебникам эфир занимать.
Есть еще один момент. Когда коллеги рассказывают на супервизии о чем-то, что возможно идет вразрез с этикой, я думаю о выборе: критиковать или пригласить подумать. Отругать, грозно указать на нарушение, занять обвиняющую позицию, выступить этаким жестоким и преследующим Сверх-Я или уточнить, что же хотел сделать аналитик этой сомнительной интервенцией или интерпретацией.
Обычно я выбираю второе. Вспоминаю ту свою тревогу и то, сколько сил мне понадобилось, чтобы собраться и заговорить на супервизии о своих промахах. Аналитик в начале практики приходит к супервизору и вообще-то обнажает душу. Разве будет этичным здесь нападать, сотрясая в воздухе сводом законов? Вряд ли. И тогда мы говорим об устройстве аналитического пространства вообще, о месте специалиста в нем и пытаемся понять, что происходит с пациентом. И человек уже не боится показаться недостаточно хорошим специалистом и не избегает супервизий, потому что “неловко”.
Вот почему на всех своих мероприятиях я создаю такое пространство для работы, где можно без страха осуждения рассказывать о своей практике, о себе, заявить о себе как о профессионале.