Это первая статья из серии про ученых, которые занимались проблематикой безумия. Как психоаналитикам нам важно знать не только об устройстве психических механизмов, но и о том, как безумие вписано в культуру и социальные процессы.
Нашим первым героем будет Мишель Фуко.
Вы знаете его как одного из самых популярных французских философов.
Фуко не был ни психиатром, ни психоаналитиком, но для нас с вами его работы очень важны.
Почему?
Две главные темы работ Фуко: власть и безумие (прям как главные темы моих 7 лет учебы на философском).
Наверняка каждый из вас слышал напыщенные речи лаканистов про университетский и господские дискурсы и предположительно знающего аналитика.
Но слышать хорошо, а понимать специфику феноменов власти и знания — еще лучше.
И для этого нам нужен Фуко.
Ключевая работа Фуко называется “История безумия в классическую эпоху”. Он изучает огромный социально-исторический и культурный пласт для того, чтобы описать генезис безумия и его трансформации внутри общественного строя. И безумие здесь не обходится без того, что мы называем властью.
Объясняю.
Как пишет Фуко, психическая болезнь переживает непрерывную трансформацию, меняя свои смыслы и их восприятие в зависимости от порядков эпохи.
В Средневековье безумие сродни глупости (вы же слышали про корабли дураков, да?), в эпоху Возрождения безумие романтизируется и обретает новые смыслы.
В Новое Время, начиная с Декарта, безумие становится противоположностью разума, чем-то иррациональным, что должно быть изолировано, скрыто. В это время безумием считается все, что не вписывается в рамки буржуазной культуры. Проститутки, нищие, преступники, больные и все “неправильные” отправляются в изоляцию. Выходит, что больных психически среди них невероятно малое количество.
Все меняется лишь с появлением первых клиник, когда безумцы отделились от преступников и переместились из-под надзора тюремщиков под надзор врачей. В это время изоляция безумия обретает четкие границы. Оно становится болезнью.
Причем здесь власть и что это вообще такое?
Власть по Фуко делится на три типа: юридическую, дисциплинарную, управленческую и два уровня: микро- и макроуровень.
Пример дисциплинарной власти — паноптикон. Это проект идеальной тюрьмы, которую в конце 18 века придумал утилитарист Иеремия Бентам. Паноптикум — это круглое здание с камерами по периметру. Надзиратель сидит в комнате и видит одновременно всех заключённых в любой момент времени, при этом сам остается для них невидимым.
Идеал дисциплинарной власти — ситуация, когда человек абсолютно уверен, что за ним наблюдают, и сам держит себя в установленных рамках, при этом наблюдателя нет. Люди подчиняются не конкретному человеку, а самой структуре пространства.
Дисциплинарная власть организует пространства школ, фабрик, тюрем, психбольниц, колледжей, казарм и прочих.
Современное общество построено на этом типе власти.
(Вспомним, что мы аналитики и представим отношения параноиков с Большим Другим.)
Когда Фуко говорит о пространстве клиник, он выделяет отдельно власть-знание.
Это знание одного человека или группы людей о других. Медицина построена на этом знании. Врач получает доступ к телу пациента благодаря знанию. Это система властных отношений, которую описывали до Фуко Гегель, Ницше и другие философы. Здесь есть тот, кто обладает властью и тот, кто подчиняется ей.
Процесс медикализации безумия наделяет психиатра огромной властью. Вспомните первые психиатрические больницы — Сальпетриер и Бисетр, где люди живут в животных условиях. Или клиники, которые описывает Ирвинг Гоффман, где пациент подчинен не только воле персонала, но и системе учреждения.
Власть-знание даёт врачу полномочия решать, нормален человек или нет. В какую ячейку диагностической таблицы его вписать и как должно обращаться с ним общество.
Классификации МКБ и ДСМ, таблички Маквильямс, которые так любят первокурсники, теория характеров и защит — все это продукты власти-знания, исключающие взаимодействие с субъективным. И неудивительно, что многие люди приходят в сферу психического здоровья для того, чтобы реализовать потребность во власти. Осознанно или нет.
Нашим первым героем будет Мишель Фуко.
Вы знаете его как одного из самых популярных французских философов.
Фуко не был ни психиатром, ни психоаналитиком, но для нас с вами его работы очень важны.
Почему?
Две главные темы работ Фуко: власть и безумие (прям как главные темы моих 7 лет учебы на философском).
Наверняка каждый из вас слышал напыщенные речи лаканистов про университетский и господские дискурсы и предположительно знающего аналитика.
Но слышать хорошо, а понимать специфику феноменов власти и знания — еще лучше.
И для этого нам нужен Фуко.
Ключевая работа Фуко называется “История безумия в классическую эпоху”. Он изучает огромный социально-исторический и культурный пласт для того, чтобы описать генезис безумия и его трансформации внутри общественного строя. И безумие здесь не обходится без того, что мы называем властью.
Объясняю.
Как пишет Фуко, психическая болезнь переживает непрерывную трансформацию, меняя свои смыслы и их восприятие в зависимости от порядков эпохи.
В Средневековье безумие сродни глупости (вы же слышали про корабли дураков, да?), в эпоху Возрождения безумие романтизируется и обретает новые смыслы.
В Новое Время, начиная с Декарта, безумие становится противоположностью разума, чем-то иррациональным, что должно быть изолировано, скрыто. В это время безумием считается все, что не вписывается в рамки буржуазной культуры. Проститутки, нищие, преступники, больные и все “неправильные” отправляются в изоляцию. Выходит, что больных психически среди них невероятно малое количество.
Все меняется лишь с появлением первых клиник, когда безумцы отделились от преступников и переместились из-под надзора тюремщиков под надзор врачей. В это время изоляция безумия обретает четкие границы. Оно становится болезнью.
Причем здесь власть и что это вообще такое?
Власть по Фуко делится на три типа: юридическую, дисциплинарную, управленческую и два уровня: микро- и макроуровень.
Пример дисциплинарной власти — паноптикон. Это проект идеальной тюрьмы, которую в конце 18 века придумал утилитарист Иеремия Бентам. Паноптикум — это круглое здание с камерами по периметру. Надзиратель сидит в комнате и видит одновременно всех заключённых в любой момент времени, при этом сам остается для них невидимым.
Идеал дисциплинарной власти — ситуация, когда человек абсолютно уверен, что за ним наблюдают, и сам держит себя в установленных рамках, при этом наблюдателя нет. Люди подчиняются не конкретному человеку, а самой структуре пространства.
Дисциплинарная власть организует пространства школ, фабрик, тюрем, психбольниц, колледжей, казарм и прочих.
Современное общество построено на этом типе власти.
(Вспомним, что мы аналитики и представим отношения параноиков с Большим Другим.)
Когда Фуко говорит о пространстве клиник, он выделяет отдельно власть-знание.
Это знание одного человека или группы людей о других. Медицина построена на этом знании. Врач получает доступ к телу пациента благодаря знанию. Это система властных отношений, которую описывали до Фуко Гегель, Ницше и другие философы. Здесь есть тот, кто обладает властью и тот, кто подчиняется ей.
Процесс медикализации безумия наделяет психиатра огромной властью. Вспомните первые психиатрические больницы — Сальпетриер и Бисетр, где люди живут в животных условиях. Или клиники, которые описывает Ирвинг Гоффман, где пациент подчинен не только воле персонала, но и системе учреждения.
Власть-знание даёт врачу полномочия решать, нормален человек или нет. В какую ячейку диагностической таблицы его вписать и как должно обращаться с ним общество.
Классификации МКБ и ДСМ, таблички Маквильямс, которые так любят первокурсники, теория характеров и защит — все это продукты власти-знания, исключающие взаимодействие с субъективным. И неудивительно, что многие люди приходят в сферу психического здоровья для того, чтобы реализовать потребность во власти. Осознанно или нет.